В маленький молодежный активистский театр-балаган «МЕРАК» в Комсомольске-на-Амуре пришли сотрудники правоохранительных органов с допросом. У юных актеров пытались узнать о предстоящем спектакле «Голубые и розовые» и о том, кто, как и зачем пропагандирует в нем экстремизм, гомосексуализм и прочие нелюбимые законодателями «-измы».
Детей от 13 до 15 лет допрашивали по несколько часов без присутствия родителей. «МК» поговорил с режиссером вызвавшей возмущение постановки Юлией Цветковой, которая рассказала, кто и за что ополчился на их театр. Допросы детей начались в минувший понедельник, а гонения на театр «МЕРАК» и его режиссера Юлию Цветкову еще в феврале. Месяцем ранее на девушку написали сразу три заявления в полицию некие анонимы, обвинив ее в пропаганде экстремизма и гомосексуализма. Где и когда она что-то пропагандировала ни Юлия, ни ее подопечные, ни их родители не знают. Предположение у них только одно — не понравилось кому-то, что феминистка-активистка работает с детьми. «Запретить» пытались не только Юлию, но и фестиваль «Цвет шафрана», организуемый театром — именно в его рамках и будет показан спектакль «Голубые и розовые». О том, как допрашивали маленьких детей, кто и почему запрещает творческие фестивали в Комсомольске-на-Амуре Юлия рассказала в интервью «МК». - Все началось с фестиваля «Цвет шафрана», - рассказывает Юлия, - его мы должны были проводить в феврале, но внезапно нам отказала площадка, находящаяся под управлением администрации. Дальше на меня одно за другим начали писать анонимные заявления. Три раза, с середины февраля до конца, ко мне на работу приходили сотрудники полиции и по часу допрашивали. Один раз даже вызвали по повестке в Центр по противодействию экстремизму и там я уже четыре часа писала объяснительную о феминизме, о своем активизме и так далее. Заявление на меня написали за пропаганду ЛГБТ среди несовершеннолетних, за разжигание ненависти в отношении мужчин и за экстремизм. Больше всего, как я поняла, заявителей возмущает то, что я феминистка и работаю с детьми. Если бы одно из двух — было бы еще ничего, но оба... Якобы, я учу детей, что мужчины плохие и что все должны стать геями и лесбиянками. - Почему сотрудники правоохранительных органов начали допрашивать детей? Что хотели узнать? - К детям они приходили в понедельник и во вторник. Их расспрашивали об ЛГБТ, о феминизме, о пропаганде. Детям, кстати, 13-15 лет, допрашивали их без родителей. Произошла и просто шокировавшая нас история. Одну девочку допрашивали в течение двух часов после школьного дня. Она была голодная, она была уставшая. А они два часа ее мучили, давили на нее. Пятеро взрослых людей. Делали они это без ведома ее родителей и все вопросы крутились вокруг ЛГБТ. Из детей буквально пытались «выбить» информацию о том, откуда они об этом узнали, кто им рассказал, кто им это пропагандирует и так далее. - Как дети и родители отреагировали на такие допросы? Детям было очень сложно и страшно. Напуганы все очень сильно — были и слезы, и истерики, и переживания. Для них это очень запутанная и непонятная ситуация, причины которой они не понимают. Родителей все это шокирует еще больше, чем детей. Весь коллектив у нас сейчас держится очень дружно — от нас никто не ушел, все понимают, что происходящее — полный бред, а обвинения притянуты за уши. - Расскажите о вашем театре. Какие постановки вы создаете? - Театр существует всего год, но мы уже успели поставить ряд спектаклей. Делали постановки полностью на английском языке об истории языка и танцевальную постановку о подростках. О детях, подростках, о том, как они взрослеют, с какими проблемами сталкиваются и так далее. Показывали мы их на городских площадках. Теперь мы решили устроить фестиваль, который нам никак не дают провести. - Что за фестиваль? Чем и кого он не устроил? - Фестиваль называется «Цвет шафрана» - именно на нем будет спектакль «Голубые и розовые», из-за которого детей допрашивали полицейские. На фестивале мы покажем четыре постановки. Они антивоенные, против травли, будет постановка о событиях Пражской весны и, собственно, «Голубые и розовые» - о гендерных стереотипах. Чем не понравился фестиваль — мы не знаем, нам никто не объяснил. Официального отказа у нас нет — все на уровне глупых отговорок. - Можете подробнее рассказать о скандальном спектакле? - Это постановка о гендерных стереотипах, об их вреде. Почему «Голубые и розовые»? Это два гендерно-окрашенных цвета: голубой — для мальчиков, розовый — для девочек. Название придумал актер театра, ребенок — у нас горизонтальный театр, дети принимают активное участие в процессе постановок — и вот мы обсуждали название спектакля и один 11-летний мальчик предложил такое. Мы и не думали, что название вызовет вопросы. В начале мы говорим о самых банальных стереотипах: девочки — хозяюшки, мальчики — эдакие бандиты. Девочки — мечтают о принце на белом коне, мальчики — о деньгах, богатстве, карьере. Дальше мы показываем негативное воздействие стереотипов. Например, если мальчику говорят: «Парни не плачут!», то потом ему очень сложно проявлять эмоции. Если девочке говорят: «Сиди тихо, будь скромной!» - ей становится сложно проявлять свою сильную сторону, адекватно самореализовываться. А заканчиваем мы спектакль словами о том, что личность — важнее всего, дружба — важнее всего. Что общаемся мы с личностью, с человеком, а не с гендером, стереотипом. Актерам, кстати, от 6 до 17 лет. Это, по сути, детский спектакль. Кому вообще могло прийти в голову, что мы могли туда вставить какую-то пропаганду или какой-то разврат? Для шестилетних детей? Абсурд. Уже после нашей беседы с девушкой выяснилось, что ее снова вызывают в Центр «Э»: “Завтра меня вызывают в полицию, в отдел по борьбе с экстремизмом. Повестку мне передали поздно вечером. Мой телефон прослушивают и не дают связаться с адвокатом - срывают звонки,» - написала Юлия на своей странице в соцсети. И даже в такой непростой ситуации больше всего активистку по-прежнему волнует фестиваль, который, кажется, снова находится под угрозой срыва: «Неужели молодежный активизм настолько пугает нашу власть?» Тем временем, в пресс-службе УМВД России по Хабаровскому краю сообщили, что по данному факту проводится проверка, по результатам которой будет вынесено процессуальное решение. На настоящий момент основная задача ведомства — проверить информацию, указанную в заявлениях.
Свежие комментарии