Людмила Бутузова Мы связались с Ириной Викторовной. И она подтвердила информацию:. «На другой день после операции перевели в палату, и больше я своих врачей не видела. Приходила только медсестра с уколами и градусником. Она была одна на всем этаже. Нас, онкологических, после операций было человек 10.
На вопрос «где врачи?» отвечала - «их пока не будет». Мой хирург, вроде бы, оправлен в отпуск. Палатный врач тоже не показывается. Что с ними? Никакой информации нет, я одна, в изолированной палате, температура скачет. Мысли самые тревожные: уж не коронавирус ли у нас в больнице?» Подозрения оказались не беспочвенны. 5 апреля на официальном сайте учреждения появилось объявление: «В связи с выявлением лиц с подозрением на новую короновирусную инфекцию ФГБУ «РНЦРР» Минздрава России с 04.04.2020 г. до особого распоряжения закрыто на карантин». По неофициальным данным, во 2 хирургии, где лежала Лобанова, заразился хирург…Всех медиков отделения, контактировавших с ним, изолировали. Этим, собственно, и объясняется отсутствие врачей возле онкологических больных. Но не отменяет их страхи за собственное здоровье. Редакция направила запрос Министру здравоохранения РФ Михаилу Мурашко. Речь в нем шла не только о Ирине Лобановой, оставшейся без помощи в Федеральном лечебном учреждении в Москве. К тому времени у нас на руках уже были десятки сообщений от онкобольных со всей страны, оказавшихся в таком же положении. Нас интересовало: Действительно ли протоколом предусмотрено при подозрении на коронаирус оставлять прооперированных онкобольных без профессионального врачебного наблюдения»? Почему тесты на вирус не проводятся накануне их госпитализации в клинику? Проходят ли регулярную проверку врачи и медицинский персонал, обслуживающие и оперирующие онкологических пациентов –самый уязвимый контингент из группы риска?» Отдельный вопрос был по ситуации с Лобановой -сколько врачей сейчас работают в штатном режиме в научном центре рентгенорадиологии и достаточно ли их, чтобы осуществлять профессиональные обязанности в отношении тяжелых больных. Ответ был получен наследующий день. Минздрав отрапортовал: «В Центре предприняты все меры по предотвращению распространения COVID-19, все помещения были немедленно продезинфицированы в соответствиями с требованиями СанПиН. Лица с положительными тестами на COVID-19 изолированы и находятся под наблюдением. Контактировавшие с ними лица изолированы отдельно. Ситуация полностью контролируется». Таким образом, ги на один конкретный вопрос чиновники не ответили. «Новые Известия» проявили настойчивость и вновь запросили Минздрав : "Мы признательны за ваш ответ. Но, к сожалению, на вопросы по существу Вами ничего не сказано. А именно: как случилось, что онкологические больные после операции с высокой температурой остались на попечении медицинских сестёр без профессиональной врачебной помощи? То, что в медучреждении соблюдаются карантинные нормы и не допускаются посетители у нас сомнений не возникало. Надеемся на понимание и ответы на запрос по существу» Минздрав проглотил язык. У нас есть все основания полагать, что они не очень-то в курсе, что делать с этими онкологическими больными, когда лечебный центр атакует коронавирус, и утаивают элементарные сведения, сколько врачей там заразилось. По данным издания Baza, в Российском научный центре рентгенорадиологии коронавирус первично диагностирован почти у 140 врачей. Никто не оспорил… Между тем в центре происходили следующие события. Со слов Ирины Лобановой, на следующий день после шума, поднятого ее друзьями, «наше отделение полностью закрыли, продезинфицировали и запретили к нему приближаться. Больных перевели на другой этаж - в хирургию молочной железы. Уплотнили в палатах, лежим теперь по двое. Режим ослаб, можно гулять по коридору. Приходил доктор – незнакомый, неразговорчивый. Мне сделали перевязку. Вроде бы, успокоилась, температуры нет. Но если все хорошо, почему вокруг такое напряжение? К нам приедет лаборатория, у больных собираются брать анализы на коронавирус. Врачей тоже, вроде бы проверят…» В тот же день «информацию из палаты» «Новым Известиям» подтвердил директор ФГБУ РНЦРР, доктор медицинских наук Владимир Солодкий. Надо сказать, что он был страшно зол и взвинчен происшествием в своей клинике, а еще больше организацией работы Роспотребнадзора и всяческих штабов по Covid. - Каждый день с десяток контролеров, не успеваю отчитываться ,как допустил, какие меры принял? Мы на своем уровне сделали все, и даже больше, - заявил он. - Дело в общей организации этой работы и отсутствии предупредительных мер. Роспотребнадзору не хватает лабораторий, недостаточно специалистов. К масштабной эпидемии были не готовы. К нам пришли делать тесты уже после того, как появилось подозрение на инфекцию. Сдавать анализы самостоятельно и принуждать к этому больных в частном порядке нет ни прав ни возможностей. Лабораторий, которым можно доверять, тоже нет. Всю ответственность взяли на себя структуры Роспотребнадзора. Но по действующему порядку тестирование «непрофильных» больных и медиков вообще было не предусмотрено, приказ вышел только что. На следующий день у нас в центре протестировали всех пациентов и часть врачей. До остальных пока очередь не дошла. Мы разговаривали с г-ном Солодким 8 апреля. Беды, вроде бы, ничто не предвещало – ведь все сделали «всё, что могли»… Сегодня Ирина Лобанова пишет своей приятельнице Майе Василенко: «Последнее время хорошие и приятные вещи тут же сменяются отвратительными. Ну что хочу сказать? 90 процентов пациентов нашего отделения больны коронавирусом и я в том числе…» На словах передала, что в Коммунарку увезли трех пациентов и трех врачей. Отделение хирургии молочных желез – вчера еще «чистое», изолированное от вируса помещение - закрыто на карантин, два врача, зав. отделением и 5 медсестер безотлучно находятся с больными, остались с ними добровольно. - Цепная реакция – самое страшное, что сейчас может быть в онкологическом учреждении, - говорит Майя Василенко, тоже врач по профессии, но другого – ветеринарного- профиля. - На профсоюзной еще и детское отделение… Отправка в Коммунарку для многих из них – это приговор. Не видно, чтобы Минздрав и такие же идиоты из штабов по коронавирусу распланировали и предусмотрели что-то иное. Где они, эти отдельные и надежно защищенные стационары для онкобольных? Переживаю за Ирину Викторовну - перенести такую операцию и не по своей воле подхватить вирус… Пока она в Центре, тест положительный, форма, как успокаивают ее врачи, не самая тяжелая… - Это уже не столь важно, - пытается иронизировать Ирина. - Мне из Роспотребнадзора звонили… Они даже не в курсе, что я лежу в больнице, стращали меня ответственностью за заражение третьих лиц и велели сидеть дома в строгой изоляции. Еще и оштрафуют по всей строгости закона. Мы будем этому только рады – пусть штрафуют, лишь бы Ирина Лобанова живой и здоровой оказалась дома, с маленькой дочкой. Что поделаешь, иногда и чиновничья глупость, и доведенная до абсурда бюрократия вселяют надежду.
Свежие комментарии